У магазина привязаны черная собачка и белая лошадь. Собачка душой и телом ждет. Лошадь, кажется, ничего не ждет: лениво жует чахлый цветок из бетонной тумбы. Прохожу мимо, иду в молочный отдел. На полпути лошадь как посторонний в городе объект достигает мозга и начинает вести подрывную работу: а была ли вообще лошадь на сонной улице почти в самом центре Москвы? А вдруг это галлюцинация на почве жары? А не пора ли мне к специалисту узкого профиля?
Кладу творожок на место. Выглядываю из магазина: лошади нет, собака на месте. Цветок тоже на месте. Вон оно как.
В замешательстве возвращаюсь за творожком. В замешательстве выхожу из магазина. Перехожу дорогу - какое облегчение: вон она, белая лошадь, черешню покупает.
То есть, не лошадь покупает черешню: хозяйка лошади стоит у ларька и покупает черешню. А лошадь смирно стоит рядом и пахнет лошадью. Привидения не пахнут. Лошадь не похожа на приведение. Из ларька высовывается рука в перстнях и протягивает лошади морковку. Лошадь деликатно жует подарок. Приведения не любят морковки. Они любят, чтобы было темно и сыро.
На небе темная туча окончательно победила синие лоскуты, распухла и разразилась громкими ругательствами.
Сейчас будет дождь, - говорит хозяйка лошади. Мы с лошадью киваем головами.
Туча пухнет и громко ворчит.
Дождь.
Я бегу к подъезду. А куда бежит белая лошадь? Где она укрывается от дождя?
