Понес продавать пиратского снеговика в обувной коробке. Сноумена, - говорю, - продашь, а коробку назад принесешь, она мне нужна для ботинок. Кроме снеговика и коробки дала сто рублей - на прянички.
Пришел без снеговика и без коробки, видимо, ее тоже толкнул. И, само собой, без ста рублей.
Вваливается домой такое счастливое, объевшееся сладостей и не желающее обедать румяное дитя, да еще с полным портфелем подарков для мамы. Мои подарки вот такие: браслет из разноцветных резиночек, блокнот с елочкой и надписью My new life и бумажная бонбоньерка с конфектами.
Тебе, - говорит, - дедушка Мороз что-то перестал подарки носить, так вот я... А ему я еще письмо напишу насчет тебя, потому что так не честно!
Я сначала восхитилась, потом умилилась, потом прослезилась и только в конце призадумалась: Что, действительно ста рублей тебе на все про все хватило?
Оказывается, нет: просто доброму мальчику Ване мама дала огромный кошелек и там было полно денег. А Ваня щедро поделился с Петей. Может, и не только с Петей, но поделился - легко поделился этими странными бумажками, в обмен на которые можно получить столько радости.
Так ты теперь, - спрашиваю, - получается Ванин должник? Сколько же ты ему должен?
Нет, - говорит, - я не должен нисколько, и мы даже не считали - там у Вани много было в кошельке. А Ваня добрый мальчик и мне тоже дал. Просто так, по дружбе.
Ага, - говорю, - ага... Но на самом деле никакое не "ага", а совершенно мне непонятно, с какого конца подступиться к теме денег в контексте дружбы. Объяснять ли, что дружба дружбой, а денежки-то врозь, или упирать на то, что денежными средствами Ваниной мамы распоряжаться может только Ванина мама? Или как-то еще?
Покуда оставила в покое эту тему, но призадумалась...
Вот они, мои подарочки от Деда Мороза
